Тобольск - безусловно самостоятельный проект, который нельзя подверстать под екатеринбургский или московский. Это полностью своя история.
_Известный российский писатель Алексей Иванов готовит к изданию книгу о Тобольске петровских времен в жанре документальной прозы и параллельно заканчивает сценарий художественного телесериала с историческим уклоном. Накануне в Тюменской областной научной библиотеке он вновь встретился с любопытными тюменцами и подробно ответил на множество интересовавших их вопросов._
— Расскажите, зачем вы в этот раз приехали и зачем встречались с губернатором?
— В Тюмени мы начали проект «Тобол», который состоит из трех частей. На основе этого сценария, как говорится, чтобы два раза не вставать, напишу одноименный роман и сделаю книгу «нон-фикшн» «Закон и тайга» об истории русской государственности в Сибири от Ермака до петровского времени. Мне страшно интересно, и я давно хотел заняться историей Тюменской области. Сразу согласился на предложение кинокомпании «Соливс» и стал писать сценарий о Сибири. Интерес вызвал Тобольск и тогдашние его политические деятели — губернатор Гагарин, Семен Ремезов, Филофей Лещинский.
В Тобольске мы сейчас выбирали натуру и сделали небольшие подсъемки. К губернатору Владимиру Якушеву пришли с визитом вежливости. Если мы снимаем фильм о первом губернаторе, то интересно было познакомиться и посмотреть на нынешнего. Я ничего не выпрашивал у него — за сценарий мне платит продюсер, а за роман — издательство.
— Правда, что в вашем сериале будет сниматься губернатор Тюменской области?
— У нас роли для Владимира Владимировича нет. Фильм будет про первого губернатора Матвея Гагарина, чью роль, возможно, будет играть актер Дмитрий Назаров (сериал «Кухня»).
— Вот интересно, откуда взялась история, которая вошла в роман «Географ глобус пропил»?
— Из моей жизни. Там просто описывается один год из жизни нового учителя. Ничего особенного. Нет там никакого сюжета — через год нового учителя выперли с работы за профнепригодность.
— Сколько времени вы пробыли в Тобольске, и что удалось там присмотреть?
— Пробыли четверо суток. В цейтноте осматривали кремль. Поиск натуры — очень сложное дело. Побывали в Абалаке, сплавали на Искер. А так всё ходили вокруг кремля в поисках видов. Жили в гостином дворе Ремезова и думали: снимать ли в нем, — но пришли к выводу, что нет — слишком хороший там ремонт, не получится создать историческую атмосферу, поэтому придется искать другой гостиный двор.
— У вас есть книга об Екатеринбурге. Теперь будет о Тобольске. Будет ли продолжение по Сибирским городам? Это стихийно или по плану?
— Мне нравятся самодостаточные региональные культурные проекты. Я не только Екатеринбургом занимался. У меня есть роман «Чердань» (княжество Пермь великая). «Увидеть русский бунт» (про пугачевщину), писал о Башкирии, Поволжье, «Горнозаводской цивилизации» (комплекс горных заводов Урала).
А Тобольск, безусловно, самостоятельный проект, который нельзя подверстать под екатеринбургский или московский. Это полностью своя история, которую хочется предъявить зрителям. А так, чтобы ездить, «окучивая» сибирские города и выдавая нагора «Ебург», потом «Челябу» или «Тюмень»… Такого не практикую.
— Сколько времени вам дали на воплощение этого проекта?
— Фильм будет сниматься достаточно долго, года через три выйдет. А роман «Закон и тайга» я напишу года через полтора.
— Вы уже знаете сюжет? Или пока только собираете материал?
— Сюжет готов. Сценарий готов на две трети. Сюжет хитрый, запутанный и с художественными элементами, разнящимися с историческими хрониками. Чтобы зрителю было интересно. Главное ведь — воспроизвести образ региона и той эпохи, а не все исторические тонкости буквально.
Лишние вещи редуцируются в романах и на экране. В этом смысле исторической точности и достоверности от романа ждать не следует.
— В силах еще проект съемок фильма по роману «Сердце Пармы» у режиссера Сергея Бодрова-старшего?
— До конца года он допишет сценарий, потом начнется работа. Он сейчас живет в Голливуде, поэтому общение затруднено. Новости получаю раз в пару месяцев. Как начнется работа над фильмом, так будем плотно работать.
— Вы ему доверяете? Он сделает достойный фильм?
— Не знаю, насколько фильм будет соответствовать книге, да и нужно ли это. Но мне очень нравится у Бодрова «Монгол» и «Кочевник». Мне кажется, у него получится снять и эпос, и экшн, не говорю уже о фантазийных фильмах.
— Почему нельзя скачать на планшет «Горнозаводскую цивилизацию»?
— Потому что я на этом зарабатываю. Пишу тексты, продаю их, и это мой единственный источник доходов. К тому же «Горнозаводская цивилизация» — это фотокнига, и ее лучше смотреть не на планшете, а на бумаге. Поэтому я отказываюсь продавать права на ее электронную версию.
— Насколько в ваших произведениях художественный вымысел будет совпадать с действительностью? Не обидите ли вы народы, которые защищали свою землю?
— Это как-то странно, мы живем в XXI веке и начинаем друг на друга обижаться за события 500-летней давности. Да, воевали русские с татарами, немцами, шведами. Но это же не повод для нынешних обид.
В фильме будет присутствовать большое количество этносов — манси, ханты, русские, калмыки (джунгары), пленные шведы, сибирские татары, бухарцы и даже китайцы. Но насколько фильм соответствует исторической правде, это вопрос. Историю все-таки надо изучать по учебникам, а не по фильмам и романам. Они создаются на основе художественной драматургии, а она не всегда соответствует исторической правде или исторической достоверности. И с этим просто ничего не поделаешь.
К тому же фильм не резиновый, и втолкнуть в него все просто невозможно. В географии есть такой термин «генерализация», когда на школьном глобусе невозможно обозначить все, что есть на земле — речушки, села, болота…
Я не думаю, что это причина для какой-то драмы или конфликта. Только история — наука точная, а художественный фильм, в отличие от романа, обычно далек от реальности. Хотя с какой точки зрения пишут роман. Если автор основывается на исторические источники, то это вполне достойная и уважаемая художественная задача. А я предпочитаю создавать образ эпохи и могу чем-то пренебречь или что-то додумать. Я не вижу в этом никакой беды. Кому важна достоверная правда — читайте историю.
— В фильме будут сниматься фрагменты Свято-Троицкого собора?
— Вопрос — насколько удастся показать его аутентично, ведь купола сейчас золотые. Как-то с этим придется «бороться». Возможно, накрывать сеткой или менять цвет компьютерной графикой. Но это не моя задача — художников.
— В ваших книгах достаточно много жестких сцен. Это дань моде нашего времени, стремление быть максимально близким к истине или привлечь внимание определенной аудитории? Не считаете, что без них можно было бы и обойтись?
— Я не иду на поводу у читательских ожиданий и издательских требований. Сцены сражений достоверные. А что делать, если все так и было в реальности? Я не пишу сусальных романов, в которых все благостно. Старюсь описывать эпоху так, как она выглядела в реальности, а в ней все было не очень красиво.
— Вы планируете когда-нибудь отойти от исторической прозы и писать фантастические романы?
— У меня жанр идет от темы. Если говорю о петровских временах в Сибири, то волей-неволей прибегаю к историческому жанру. А вообще я работаю в разных жанрах-последний роман «Ненастье» — это просто современная городская проза и к историческому жанру не относится. Что буду писать после «Тобола», пока не решил.
— Можете поделиться своим эмоциональным состоянием, когда пишете?
— Я не скажу, что меня охватывает какое-то безумное вдохновение или голоса с небес звучат. Но то, что происходит вокруг меня, я не вижу и не слышу, это точно.
— Расскажите историю написания романа «Общага на крови». Помните его?
— Написал 23 года назад, помню смутно. Хотелось показать реальную жизнь, написать правду. И написал. Мои герои не выходили за пределы общаги, и сюжет, правда, получился камерным, театральным.
— Насколько активное участие вы принимаете в съемках фильмов. Или абстрагируетесь, а потом смотрите по факту: попали — не попали?
— В принципе, я стараюсь держаться в стороне. Если доверяешь авторам, не вертись под ногами, не хватай их за рукава и не мешай работать. Если они у меня что-то спрашивают, то, разумеется, отвечаю. Например, в «Географе…» я участвовал в выборе натуры, знакомился с актерами, но не лез и не напрашивался, чтобы меня привлекали. В случае «Тобола» продюсер Олег Урушев будет меня привлекать.
— А есть желание самому сыграть какую-нибудь роль?
— Желание есть не только написать сценарий, но и снять весь фильм в качестве режиссера, оператора, сыграть все роли и смонтировать, написать музыку. Но каждый должен заниматься своим делом. А мое дело — это сценарий. Вполне возможно, что режиссер весь сценарий перелопатит, и я на него вызверюсь и скажу, что он все испортил. Но если хочешь играть в эту игру, надо принимать ее правила, а их придумал не я и не тот, кто затеял фильм «Тобол». Пока не страшно за сценарий — в нем еще не успели ничего убить.
— Как бы смогли оценить свою работу в проекте с участием Леонида Парфенова «Хребет России»? Не сложилось ли мнение, что он только мешал?
— Съемка фильма — это не только искусство, но и технологии и менеджмент. Это у Леонида Парфенова была работа со мной. Я привлек финансы для съемок, и мой продюсерский центр «Июль» продюсировал этот фильм и продавал на Первый канал. Парфенов — мастер современного модного формата. Это медийное лицо, привлекающее зрителя. А если у тебя в фильме нет медийного лица, то будет мало зрителей и маленький рейтинг. Продюсеры не будут брать твой фильм на канал. Тут хоть тресни, из этих рамок уже не выскочить. Приходилось принимать правила этой игры, хотя я с ними не согласен.
Хотел сделать фильм из 12 серий, и денег хватало, но продюсер одного федерального канала заявил, что ни один крупный канал не возьмет подобный фильм о провинции длиннее чем в четыре серии. Мне приходилось ужимать, урезать. Было жалко выбрасывать. Но я хотел сделать продукт на всю огромную аудиторию страны, поэтому приходилось идти на жертвы. Коллективное искусство — телевидение, театр и кино — это путь определенных компромиссов и утрат.
— Почему вы не появляетесь на семинарах молодых литераторов в качестве наставника? Вам некогда или не считаете нужным?
— Моя писательская судьба складывалась непросто — 13 лет вообще не печатали. Книг не выходило, и я привык ощущать себя учеником с тайной внутренней гордостью. Как сказал Константин Райкин, настоящий художник всегда ощущает себя учеником.
Я не считаю себя вправе кого-то учить, оценивать чьи-то произведения. Кому хватает понимания жизни и литературной ситуации, те могут этим заниматься. Но я не чувствую в себе этой уверенности. Я никогда не связываюсь с семинарами молодых авторов. Мне их просто жалко — я помню себя на их месте. Не хочу никому говорить жесткие слова, даже если они этого заслужили.
А по поводу всяких писательских тусовок, я не тусовочный человек. Принципиально много лет не участвую в симпозиумах, не сижу в жюри, не участвую ни в каких премиях. У меня есть команда, с которой я работаю, и она мне важнее чем тусовка. Могу даже позволить себе не обращать внимания на гонорары, которые мне за это сулят.
— Сколько стоит ваш фильм «Тобол»?
— Этого мне не скажет даже продюсер.
— Вы поменяли много профессий. Почему остановились на писателе?
— Я изначально хотел быть писателем. У меня не получалось, поэтому приходилось работать сторожем, дворником, школьным учителем, гидом-проводником в турфирме и даже руководителем детского кружка. Но я всегда хотел быть писателем. А недавно нашел у себя школьную тетрадку с исписанными тремя листами и надписью «Три Робинзона. Роман. Алеша Иванов, 6 лет». С детства не мелочился…
— Вам интересна тема репрессий и спецпереселенцев в Тюменскую область?
— Тема интересная, очень большая, ее невозможно уложить в художественный фильм или роман. Мне очень интересны и сюжеты строительства «Мертвой дороги» на Ямале. С удовольствием бы что-нибудь про это написал, но моя жизнь тоже не резиновая.
— Что вы читали в юности и отрочестве?
— Преимущественно фантастику — девять десятых моего чтения пришлось на нее. И первые опубликованные вещи были фантастикой. Последним фантастическим произведением стали «Корабли и галактика». После него как отрезало — сел писать «Общагу на крови».
— Каких книг больше в вашей библиотеке?
— Теперь больше всего о Тобольске.
— В какую историческую эпоху вам хотелось бы жить?
— В XVIII веке. Тогда все было красиво и драматургично.
— Что читаете из художественной литературы?
— Я сам пишу и предпочитаю литературу, необходимую для работы. И если что-то надо подсмотреть, то только у классиков, не у современников.
