Татьяна Полякова: чтобы ничто не жало душу

Если все книги Татьяны Поляковой поставить в ряд, то получится не одна хилая полочка, а целый шкаф внушительных размеров. Сейчас на ее счету множество детективных повестей, где все события описываются с точки зрения умной, энергичной и весьма привлекательной во всех отношениях гражданки. Конечно, ее героини носят разные имена, у них разные профессии, разная внешность, но характер один и тот же — современная интеллигентная авантюристка.

Писать начала в 1998 году для собственного удовольствия. И с тех пор не может остановиться. С техникой не дружит и придуманные истории записывает ручкой в тетради в клеточку. Издается в серии «Авантюрный детектив Татьяны Поляковой». По ее книгам снят фильм «Тонкая штучка» с Александрой Захаровой в главной роли, сериал «Строптивая мишень». В издательстве «Эксмо» вышел новый роман основательницы жанра авантюрного детектива Татьяны Поляковой «Последняя любовь Самурая». **Татьяна Викторовна Полякова — гость «Вслух.ру».
**
**- Добрый день! Каждой книги жду как маленького праздника. Спасибо за ваше творчество. Скажите, будет ли продолжение серии про Ольгу Рязанцеву и Анфису с Женькой?
Ирина, Тюмень
— Мне безумно нравится ваше творчество, прочитала все ваши книги. Очень люблю сериал про Ольгу Рязанцеву (последняя книга «Леди Феникс»). Хотелось бы узнать, будет ли продолжение? Если да, то когда планируете выпустить книгу? Мне кажется, что не всё ещё досказано в сериале, хотелось бы продолжения!
Марина, Москва**

— Такой вопрос ожидаемый. Да, продолжение будет. Думала, что не готова писать, но в какой-то момент почувствовала, что как-то много очень думаю о Рязанцевой, и она опять присутствует в моей жизни. Неожиданно для себя начала писать продолжение. Пока я им очень недовольна, не могу нащупать интонацию. Анфиса и Женька, безусловно, появятся, есть забавная история с поиском сокровищ. Не знаю, правда, когда буду ее реализовывать.

— Скажите, каким образом приходят ваши персонажи и откуда берутся сюжеты? Вот вы говорите, что «она опять присутствует в моей жизни"…

- (смеется…) Очень сложно объяснить. У меня много друзей-музыкантов, для меня невероятно, как можно играть чужое. Вот когда сочиняют музыку — все понятно: кто-то использует ноты, как я использую слова. Для меня элементарно придумать. А вот играть чужое… Подруга же начинает хохотать, когда я говорю ей об этом, и говорит, что это элементарно. Для меня же элементарно что-то придумать. А как это происходит? В какой-то момент приходит идея, если она тебе симпатична — начинаешь ее раскручивать. Правда, потом она тебе может надоесть, и тогда ты ее бросишь.

**- Татьяна, добрый день! Как вы поняли, что хотите и, самое главное, можете написать детектив? Какой был ваш самый первый детектив и как вы оцениваете его сейчас, уже имея такой богатый опыт? Писали ли что-то в других жанрах? Какое у вас образование?
Марина, Тюмень**

— Окончила Ивановский университет, образование филологическое. Должна была стать учителем русского языка и литературы. Надо понимать, что на филфак идут девушки книжные, и мысль что-то написать у них подспудно присутствует. Во всяком случае, так было у меня всегда. Мама говорит, что я еще в 4 классе писала какие-то рассказы. В юности наваяла бесконечный «роман» страниц на 800. Полную ерунду, и думала, что больше этим заниматься не стану. А почему детектив пришел в голову? Когда возник бум на детективы, то это были, как правило, детективы, написанные мужчинами. Достаточно мрачные, мне лично совершенно несимпатичные. И в результате первый детектив я писала, по сути, для себя как читателя. Уверена, что найдись тогда «мой» автор, который бы к душе пришелся, я бы сейчас его произведения радостно читала. И не помышляла бы ни о каком писательстве. Но такого не было, пришлось для себя, любимой, потрудиться. Так уж счастливо пришлось, что не только для себя. И вот с этого момента — пишу, пишу и пишу…

**- Не нравится — сделай сам…
**
— Именно! Во всяком случае, сделай, как считаешь нужным.

**- А не хотелось бы вам попробовать написать нечто совершенно отличное от того, что вы сейчас пишете?
Дарина, Тюмень**

— Знаете, я человек, который твердо считает: если хочешь — то делаешь. Тогда все выстраивается и пишется. Если до сих пор ничего не написала в другом стиле, то, значит, мне это не надо.

Но зато могу рассказать, чего хочу. Я обожаю авантюристов, буквально схожу по ним с ума (виртуально!). Давно хочу написать авантюрный роман о Че Гевара, свою версию об этом великом авантюристе 20 века. Хотя, конечно, достаточно сомнительный персонаж, но интересный. Любовь к нему у меня еще со студенческой скамьи. Были у нас иностранные студенты, кубинцы, и у одного такого молодого человека, моего приятеля, отец работал достаточно долго с Че. У них дома была фотография, где он, мой приятель, ребенком сидит у Че на руках. Может, такой достаточно близкий контакт (почти в моей жизни!) повлиял, на меня Че тогда произвел большое впечатление. Еще очень хочется написать роман в жанре фэнтези, отпустить фантазию на волю и напридумывать всего. Представляете, как будут выглядеть в таком романе мои мужские персонажи?

— Роскошно, полагаю, будут выглядеть.

— Ну да… (смеется) Мысленно картинка такая у меня уже есть. Когда же по-настоящему захочется, неизвестно. Успеть бы все это, пока есть кураж, писать, но загадывать про завтра не буду.

**- Татьяна, смотрела, правда, не с начала, передачу про вас. Показывали вашего кота, гражданина (вернее, господина!) с независимым характером. Упоминаете ли вы своего любимца в книгах, как это делает, например, Дарья Донцова?
Люсьена М., Сургут
**
— Да-да, Юджин Казимирович. Вообще-то я не люблю параллели с собой, своей жизнью. Однако в последнем романе, который я уже отправила в издательство, есть упоминание о моем котике. Одного из персонажей, с польскими корнями, зовут Казимир. И там ему сосед говорит, что у него кота зовут Казимир, он весь в медалях. Не могла я отказать себе в удовольствии.

— Сломались-таки, взяли в роман…

— А как же, обидно будет, если такой красавец не останется в веках…

**- Что вы больше всего цените в жизни?
Софья, Тюмень**

— Ценю в жизни… Знаете, не буду говорить вещи понятные — семья, дети. Это нормально и не обсуждается.
Благодарна Господу и в какой-то степени себе самой, что живу так, как хочу. Сама могу строить свой день, свой график, что-то выбирать, от чего-то отказываться. Иллюзорная свобода, конечно, но она есть.

**- Книга какого автора вас саму поразила в последнее время? Или вы не успеваете следить за новинками? Я работаю в газете (и подрабатываю на федеральное агентство еще), так не успеваю толком даже просмотреть другие издания. У вас также с творчеством коллег по цеху?
Р. С., Челябинск.
**
— Я очень многочитающий человек. Когда мало читаю, на меня тоска нападает. Потребность 100 страниц проглотить в день — не думаю, что это хорошо. Читаю и коллег, знаю-знаю, что люди делают. Что поразило? Не могу сказать, нет такого, пожалуй. Очень люблю, например, Вадима Панова — он пишет в жанре фэнтези. Безумно приятно почитать его новую книгу. Но он очень ровный автор. Много написал, молодец, хотя мужчины в основном ленивы.

Поразил такой автор — Джорджо Фалетти, итальянец. Начало в книге такое хорошее, так увлеклась, читаю на подъеме, и вдруг — закончилась книга пшиком…

**- У вас есть любимые писатели? Кого считаете образцом для подражания?
Студентка**

— Не люблю образцы, ни для себя, ни для других. Не люблю быть образцом сама. Всегда вспоминаю замечательную библейскую фразу — не сотвори себе кумира. Хорошо ли, плохо ли, нос ли себе разобьешь — но сам. Много авторов, которыми восхищаюсь, но ни в коем случае нет эталонов.
Вообще люблю ломать все каноны, за что меня неустанно ругают. Например, нарушаю принципы построения детектива, образа героя. Не люблю ограничения, моя буйная фантазия их постоянно взламывает. Иногда удачно, иногда не очень. Зато так, как я того хочу.

— Скажите, пожалуйста, Татьяна, вам не обидно, когда книги, подобные вашим, Дарьи Донцовой, Галины Куликовой и т. д. считают «мусорной литературой»?

— Нет, не обидно. Только что отвечала на вопрос одной девушки. Она несколько раз переделывала свой рассказ, просто словесная эквилибристика какая-то — 8, 9 вариант. Я ей рассказала притчу про отца, сына и ослика. Едет отец на ослике, сын идет рядом. Прохожий упрекает отца, что сын еще ребенок и устал. Отцу становится стыдно, он ребенка посадил. Дальше следующий прохожий ругает мальчика, мол, совесть потерял — едет, а отец бредет пешком. Сели вместе — сын и отец, продолжают путь. И снова кто-то упрекает уже их обоих — у бедного ослика даже спина прогнулась, расселись вдвоем. Пошли отец с сыном пешком, но и тут нашлись недовольные — осел разве для красоты, почему он идет просто так? Отец положил сыну руку на плечо: «Сынок, что бы мы ни делали, всегда найдется человек, которому это не понравится».Поступать надо так, как считаешь нужным. Каким бы гением ты себя ни считал, всегда есть некто, кто будет называть твои труды пакостью.

**- Честно скажу, не прочь почитать что-то такое с лихим сюжетом, забавными ситуациями. Мне приятно провести выходной с вашей книжкой. Однако стесняюсь признаться своим подругам-интеллектуалкам, что читаю такие книги. В основном, читаю их на даче. Впрочем, может, мои подруги сами не признаются в этом же…
Татьяна Шевелева, Екатеринбург**

— Это вопрос о том, насколько человек сам себя уважает. Я могу позволить себе сказать все, что угодно. Сама решаю, что мне читать, а что нет, и как к чему относиться. И мне все равно, что по данному поводу думает «василий пупкин». Один француз сказал, что в 25 лет нас беспокоит то, что о нас думают, к 40 годам нам плевать, что о нас думают, в 60 мы с удивлением узнаем, что никто и не собирался о нас думать. Эта зависимость от чужого мнения мне чужда по определению. Для меня это признак уж точно не ума, странно ведь, читает и стесняется. Хотя у меня были перед глазами такие случаи. Однажды в поезде мой сосед по купе увидел, что я читаю Маринину. И пошел зудеть, да как вы, такая интеллигентная женщина, это читаете. Я сидела и мечтала, чтобы он меня не узнал. И вот конечный пункт, он достает свой кейс. И из этого кейса выпали книжки той же Поляковой и Марининой. Он, весь багровый, стал убирать, говорить, что маме везет их своей. Да мое какое дело, имеет право читать или не читать, что хочет.

**- Скажите, пожалуйста, а что для вас — слово?
Ирина Ветрова
**
— У-уу, это очень сложно. С одной стороны — слово материально, может возвысить, а может убить. С другой стороны, как человек много пишущий, и как бы некрасиво это ни звучало — словом торгующий, знаю, что за словом можно многое спрятать. Несколько лет назад у меня было четкое ощущение, что слово — это изобретение дьявола. Если бы нам бы пришлось придумать другой эквивалент слову и как-то иначе выражать свои мысли и чувства, то, возможно, отношения были бы более честными. За словами легко укрыться.

— Скажите, Татьяна, у вас, наверное, есть какой-то план работы с издательством, оговорено какое-то конкретное количество книг, которые вы должны написать за год? Если это так, то получается, что ни о каком вдохновении речи быть не может, ведь вы должны делать «план». Расскажите, сколько времени вы пишете одну рукопись.

— Есть договоренность на определенное количество книг для издательства. Временные рамки оговариваются, издательство большое, авторов много, и это требует плановой работы, чтобы не было в один месяц пусто, а в следующем все принесут по роману. Следует хотя бы предупреждать о своих собственных планах. Что касается вдохновения — для меня сесть за стол и что-то записать — это скорее механическая работа. То, что запишу, я прокручиваю первоначально в голове, и вижу все очень ярко. Потом просто записываю, работаю со словом. Вдохновение — это когда придумываешь. Я пишу 4 книги в год. Три месяца пишу книгу, один из этих трех месяцев — правлю. Если неделю не работаю, то у меня жуткое ощущение потери. Когда пишу, не люблю, чтобы меня прерывали, не люблю отвлекаться на что-то постороннее. Это время я совершенно бесполезна для общества. Есть авторы, которые пишут одну книгу год. Но думаю, если такому писателю, даже самому маститому, дать календарик, чтобы он отмечал дни, когда и сколько страниц он написал, на поверку выйдет, что он те же два-три месяца работал. А не год.

**- Не обижайтесь, но есть ли у вас помощники для написания книг? Не секрет, что понятие «рабов» в литературе сейчас, увы, актуально…
И. Т., преподаватель УрГУ, Екатеринбург**

— Нет неприятного вопроса, есть неприятные ответы. Знаете, эта актуальность слегка надуманная. Не хочу обидеть никого, но некоторые люди склонны считать, что если он не может, то и другие не могут: Донцова пишет по 10 книг в год — значит, ей кто-то помогает. Это не так.
Я вот не могу хорошо готовить. Не могу прыгнуть в высоту на 4 м. Однако не стану утверждать, что другие тоже не могут хорошо готовить и высоко прыгать. Я, например, не представляю, что Маринина позволит какой-то бригаде писать за себя романы и поставит потом свою подпись. Вот и я никогда не допущу чужого до своей кухни. Талантливому человеку не нужны никакие помощники, он сам напишет хорошую книгу и получит за нее хорошие деньги. И хорошее имя. И будет счастлив.

**- Кулинарную книжку, получается, вы не напишете…
**
— Боже, избавь!

**- Уважаемая Татьяна, мне кажется, что ваши первые книги отличались более глубокой проработкой сюжета, были более захватывающими, интересными, что ли… Может, на каком-то этапе изменилось ваше отношение к писательству или изменились вы сами? Или мне просто кажется, и все это — дело вкуса?
Надежда Ивановна, Тюмень**

— Многие сравнивают мои ранние произведения с тем, что я сейчас делаю. Вижу и минусы и плюсы (живенько так!) своих ранних произведений. Не отказываюсь ни в коем случае от того, что было. Вторая часть вопроса правильная — я меняюсь, время меняется. Не меняется мое отношение к моей работе. Начинала в 90-е — были другие герои, другое время — глупо отрицать перемены. Соответственно, получались другие произведения. Через 10 лет, надо полагать, такой же вопрос последует относительно моих книг сейчас, меня самой. Это нормально.

**- Я тоже хочу стать писателем. Образование у меня филологическое. Посоветуйте, пожалуйста, с чего начать.
Игорь Антипенко, 28 лет, сейчас менеджер в магазине.
**
— Не очень поняла, если что-то уже написано, то надо отправить в издательство. Попытаться понять, что не так, если книгу забраковали. Но помнить притчу про ослика — делать по-своему.
Если же есть желание, но еще не написано ничего — то стоит подумать: если можешь не писать — не пиши.

**- Откуда берутся ваши сюжеты? Быть может, что-то подсказывает ТВ, новости? Или они вам снятся… Как это происходит — раз — и вы придумали, о чем напишете?..
Ангелина П., Челябинск**

— Абсолютно не интересуюсь криминальными новостями, хрониками — это принципиально. Там все настоящее — убийства, кровь, страдания, все взаправду. Мне надо, чтобы был простор для фантазии, чтобы ничто душу не жало, нужно все самой придумать. Другое дело, я человек любопытный, люблю наблюдать за людьми, за тем, что вокруг происходит. И все эти мельчайшие детальки в голове всплывают в свое время. Получается, что я черпаю из жизни, но вот так, по-своему.

**- Вы много лет работали в детском саду. Что-то из «садика» легло в основу вашего романа или повести? Допустим, воспитательница рассказывает детям в сончас страшную историю про черную-черную руку. И вдруг… Можно целую серию написать страшного юмора.
(Тоже авантюристка)**

— Знаете, я серьезно отношусь к вещам реальным и придуманным. К своей профессии воспитателя я тоже всегда относилась серьезно. И не путаю реальность с виртуальностью. И другим не советую.

**- Говорили, что после юбилейного, 50-го романа вы планировали уйти из литературы. Однако книг у вас уже больше…
**
— (смеется) Да, говорила так, когда книг было 25. Теперь, как любитель круглых цифр, хоть и не зарекаюсь чересчур уж, но полагаю, что уйду из литературы, когда мне будет 50. Была цель — 50 книг, теперь — 50 лет. Посмотрим. Жизнь идет, она покажет… Редакция выражает особую благодарность издательству «ЭКСМО» за помощь в подготовке народного интервью с писателем.