Нас принимают достаточно архаично: мы носим какие-то шапки-ушанки, медведи бегают по улицам городов, но при этом играем Чайковского.
_Игорь Бутман — один из самых известных саксофонистов в мире. В 1990-е он жил в США. В 2000 году выступал перед президентами двух держав — Владимиром Путиным и Биллом Клинтоном. О взаимоотношениях с Америкой, интернациональных стереотипах, и, конечно, о джазе народный артист России рассказал в эксклюзивном интервью для программы «Утро с Вами» на телеканале «Тюменское время»._
— Вы не боитесь экспериментов. Одна из последних программ, которую вы привезли в Тюмень, объединяет несколько стилей, помимо традиционного джаза, — трип-хоп, классика, рок. С чем связана такая необычная музыкальная подборка? Это выражение ваших музыкальных вкусов или желание привлечь новых, молодых слушателей?
— Это все вместе: и вкусы разнообразные, и желание привлечь зрителей, и сыграть с прекрасным оркестром из Екатеринбурга. Хотелось попробовать себя в чем-то другом, сыграть на разных инструментах. Просто некое творческое преломление. Такая музыка в сочетании с камерным оркестром, когда одни струнные, без барабанов, играют в нетипичном стиле, — звучит необычно и мощно.
— А на саксофоне любую мелодию можно сыграть? Это универсальный инструмент?
— Да. Если ты знаешь мелодию, то можно сыграть любую.
— Даже транс, например?
— Ну да, если очень захотеть. Возможности у инструмента неограниченные, ограничено только время музыканта.
— В этом году впервые прошла детская часть вашего фестиваля «Триумф джаза». Возникает вопрос: можно ли сразу учиться джазу и импровизации или такой фундамент, как академическое образование, никто не отменял? Участниками фестиваля ведь стали совсем юные ребята.
— Одно другого не отрицает. Джазом можно заниматься с самого детства. Импровизация — это создание какого-либо музыкального произведения спонтанно, во время концерта, музицирования. Всему можно учиться. Классическая, академическая музыка веками находила правильные пути. Джаз тоже за свои 100 лет, хоть и небольшие, но изобрел приемы. Джаз — такое искусство, где, опираясь на классическую музыку, импровизация становится во главу угла. Ей можно научить любого, если человек талантлив и любит музыку.
— В джазе есть уже свои классики — композиторы, исполнители. В этом году у вас грандиозные планы по проведению концерта, посвященного 100-летию Фрэнка Синатры. Об этом мероприятии много говорят, что особенного там будет?
— Этот артист очень много сделал для популяризации музыки: он пел и с симфоническими оркестрами, и с малым составом, и с джазовым оркестром. Шедевры в его исполнении стали мировыми хитами и темами для импровизации. Это уникальный музыкант, ему исполняется 100 лет, и мы решили это отметить. Пригласили наших замечательных исполнителей, например, Сергея Мазаева, который у нас известен как рок-исполнитель, но сейчас много играет на кларнете, а также с квинтетом струнных инструментов и поет. Есть у него и джаз-оркестр, который он сам создал. И мы с ним начинали тоже вместе в эстрадно-симфоническом оркестре, пели песню Фрэнка Синатры «Fly Me To The Moon», причем исполняли ее с огромным успехом. Еще приедет из Нью-Йорка Аллан Харрис, которого называют «черным Синатрой». Он очень интересный музыкант, у нас ним плодотворное сотрудничество. Будет много песен из репертуара Фрэнка Синатры.
— Интересная программа. А билеты будут в открытом доступе на этот концерт? Все ваши поклонники, джаза и Синатры смогут попасть?
— В соцсетях задолго до того, как появились билеты, уже спрашивали, как можно их достать. Мы рано объявили о концерте, раньше, чем билеты были напечатаны. Они поступят в открытую продажу. И я надеюсь, что мы сможем приехать и в Тюмень. 100 лет Синатры будем праздновать весь 2016 год.
— Это было бы прекрасно. Ваши выступления увидят и услышат те, кто не может поехать в Москву.
— Мы очень любим приезжать в Тюмень. Прекрасный зал филармонии.
— Вы здесь огромное количество раз выступали, даже сложно подсчитать.
— Но всегда не хватает (_улыбается_). Хочется еще и еще приезжать.
— Это самое главное — всегда должно быть желание вернуться. К другой теме. Вы много раз отмечали в своих интервью, что на Западе все время пытаетесь изменить отношение простых людей к России и русским.
— И не простых людей тоже (_улыбается_).
— И что вы для этого делаете? Дает ли это какие-то результаты?
— Конечно, это дает результаты, большие результаты. Но это работа, про которую нельзя сказать, что ты ее сделал — и всего добился. Как мы можем показать себя? Есть определенные стереотипы о каждой стране, к ним уже все привыкли и все повторяют — пресса, люди. О России какое мнение? Что у нас есть балет, Чайковский, Нетребко, Хворостовский, Гергиев — и этого достаточно для всего мира. Но с другой стороны, нас принимают достаточно архаично: мы носим какие-то шапки-ушанки, медведи бегают по улицам городов, но при этом играем Чайковского. А современной, популярной, эстрадной музыки у нас нет, либо она на очень низком уровне. Это, может быть, так и есть, но нам надо это менять. Почему мы не можем быть современными, достойными быть частью цивилизованного мира? Нас не надо бояться. Многие считают, что мы очень агрессивные, что мы не соответствуем цивилизации своим статусом и своим развитием: как большой ребенок, который всех бьет в своем классе.
— То есть они нас так воспринимают?
— Есть такой стереотип. Мы тоже по-своему воспринимаем другие нации. Мы говорим, что американцы — необразованные дураки. Но это же неправильно, это не так. Не могут «необразованные дураки» владеть почти всем миром и диктовать остальным условия. Значит, они в какой-то степени образованные. И нам надо тоже мнение об американцах менять.
