Юрий Быков: Кино – мой способ не сойти с ума

_Обладатель главного приза фестиваля «Кинотавр. Короткий метр», участник Каннского кинофорума режиссер Юрий Быков — автор известных картин «Начальник», «Майор», «Жить» и «Дурак» — приехал в Тюмень в День города, чтобы прочитать лекцию о процессе создания кино. Творческая встреча с ним превратилась в диалог, в котором Юрий Быков ответил на вопросы, рассказал о распорядке дня при написании сценария, любимой женщине-режиссере и похвалил Тюмень. На встрече присутствовал и корреспондент «Вслух.ру»._

— У вас за плечами несколько успешных фильмов, сериал. Над чем вы сейчас работаете, чем готовитесь удивить?

— Фильм «Завод». Удивить — не уверен. Картина будет посвящена рабочим на заводе, который закрывают.

— Снова тема, близкая народу?

— Я действительно больше публицист, чем художник. Занимаюсь социальной тематикой. Мне кажется, что это важная проблема. Экономика развивается с большим трудом, в ней достаточно серьезные проблемы. Мне кажется, важно сказать о простых людях, которым нужна работа. Потому что сырьевая экономика приводит к закрытию предприятий.

— Когда фильм ждать на экранах?

— В следующем году. Не знаю, на экранах ли, но на мониторах точно.

— А по сюжету в каком городе должно проходить действие?

— Небольшой моногородок, который живет за счет того, что люди работают на заводе.

— Давайте у нас снимать!

— У вас немного другая ситуация. Надо честно сказать, что у вас социально-экономическая ситуация лучше, чем в тех же самых дотационных регионах близ Москвы. Потому что у вас тут что? Деньги. А есть регионы, где их нет.

Россия в этом смысле очень неоднозначна. Есть субъекты России, куда приезжаешь и чувствуешь себя неловко. Потому что ты вроде как кинорежиссер, снимаешь о том, что в России все не очень гладко с простым человеком и его судьбой. А приезжаешь, смотришь — чистый город, красивые, нарядные люди, у них есть деньги. У вас люди побогаче живут. В России, по крайней мере, в центральной части два таких города, которые создают подобное впечатление, — Казань, еще отчасти Воронеж.

— Насколько тяжело снимать кино в регионах?

— Постановка вопроса не очень корректная — все зависит от проекта. Если есть поддержка, финансирование, заинтересованность — особенно государственная — можно снимать хоть на Колыме. Помните, известный фильм «Территория» Александра Мельника? Очень дорогая картина, ее снимали на плато Путорана. Туда просто прилететь — это уже очень дорого.

Вопрос в другом — сложно ли находить темы, которые нужно снимать в регионах? Но сейчас что ни знаковый фильм — то про регион. «Левиафан», «Орда», «Географ глобус пропил». Все уезжают в регионы, потому что там присутствует аутентичность. В Москве ее нет. Там снимается очень много среднего контента, который заполняет телеэкраны. Но Москва не создает чего-то уникального.

— Встречались ли вы с цензурой?

— Я бы не сказал. Официальной цензуры у нас нет. Такого, чтобы мне кто-то позвонил и сказал: «Запрещаю», не было. Есть оградительные меры, можно просто не предоставить государственную поддержку, например. Можно создать свод законов, который будет настораживать продюсера, когда он хочет запустить в производство тот или иной фильм того или иного режиссера. Пока жесточайших мер не применяют.

Я думаю, они могут в ближайшее время возникнуть. Но не потому, что власть плохая или хорошая, а потому, что власти нужно обороняться и консолидировать общество. В этом смысле мы живем в очень сложное время.

— Такие короткие названия фильмов — это ваша фишка?

— Да, я стараюсь носить маску конкретного человека, мне это импонирует. Я хочу постоянно быть конкретным — черное или белое, да или нет. Хотя это не очень продуктивно, потому что жизнь обладает большим количеством оттенков. Но мне кажется, что одно слово лучше характеризует тему, чем многословие. Мне кажется, конкретности сейчас не хватает.

— Как возник замысел ваших предыдущих фильмов, в частности «Начальника» и «Майора»?

— «Майор» — это продолжение той энергетической фактуры, которая была в «Начальнике». Я просто в картине «Жить», которая снята в промежутке между ними, сделал попытку сместить акценты. Сделать более притчевую историю, более глобальную. Но испугался, что у меня не получилось, и я пошел по проторенной дорожке.

Как появился замысел «Начальника»? Я для себя, анализируя, делаю два вывода. Во-первых, меня всегда интересовала брутальная фактура. Я люблю конфликты между брутальными персонажами. Многие отмечали, что со мной не все так просто, потому что я не столько пытаюсь порицать такое явление, как «силовик», сколько пытаюсь его смаковать — его агрессию, его сложность. В этом смысле я, как Тарантино, люблю гангстеров как драматическую фактуру. А во-вторых, это была первая работа, нужно было показать, на что я способен. Требовалась максимально четкая, внятная, обстоятельная история, которая показала бы, как я работаю с фактурой. Но это я сейчас анализирую, а тогда просто действовал по наитию. Все эти факторы в итоге воплотились в замысел «Начальника».

— При написании сценария вы придерживаетесь какого-либо режима дня?

— Я придерживаюсь режима, но свойственного только мне. Стараюсь писать, не ожидаясь вдохновения. Я встаю, делаю зарядку, завтракаю, сажусь работать. Потом гуляю, обедаю и снова сажусь работать. Придет, не придет вдохновение — не важно, ты должен отработать день. Но это мое мнение, мне приходится каждый день себя заставлять что-то делать. А многие, например, вообще днем не работают, только ночью. Здесь нужно отталкиваться от собственных ощущений.

— Как вы относитесь к популярности среди молодежи?

— Ничего бы не было без ребят-блогеров из Интернета. Большой вклад в популяризацию моей фигуры внес Женя BadComedian. Если бы не он, то у «Дурака» бы не было таких рейтингов. А он создал прецедент, который превратился в сарафанное радио. Без него ничего бы не случилось. У меня у «Дурака» было 17 копий в кинотеатрах. 17 копий! Это ничто.

— Что для вас кино?

— Прежде всего, способ не сойти с ума. Это моя терапия, моя рефлексия. То, с помощью чего я остаюсь на плаву. Это не всегда эйфория или катарсис. Просто делая кино, я понимаю, что делаю то дело, к которому приспособлен. И это меня успокаивает. Кино — это то, без чего я не чувствую себя полноценным.

— Есть ли женщины-режиссеры, которых вы уважаете?

— Да, конечно. Кэтрин Бигелоу, например, один из моих любимых режиссеров. «К-19», «Цель номер один», «Повелитель бури» — по фактуре и по подаче это то, что мне нравится. Это практически мой любимый современный режиссер. Она очень жесткая, очень крутая.

— В чем принципиальная разница между западным кино и российским?

— Сейчас, в принципе, ни в чем. Потому что мы повторяем и симулируем. В коммерческом кино так уж точно. Просто покупаем форматы и переделываем их здесь. Другое дело продуктивно или это? Мне кажется, надо идти по своему пути. Надо любить собственную идентичность, говорить, мол, да, мы вот такие вот кривые-косые, но это мы, и мы этим отличаемся. Но продюсеры все западноинтегрированы, поэтому глобально в коммерческом кино мы сейчас ни чем не отличаемся.

История нашего фестивального кино достаточно уникальна. Но все же шедевров за последние 20 лет, мне кажется, мы не наблюдали. В советскую эпоху было гораздо больше достижений. Сейчас мы еще только формируем и повестку, и людей.