Зрителей интересовали самые разные аспекты работы комментатора, а он без устали рассказывал о ней на протяжении почти двух часов
_Музыкально-разговорное шоу — так известный спортивный комментатор Дмитрий Губерниев определил формат своей встречи с тюменцами, которая прошла во Дворце искусств «Пионер». Были песни и разговоры, вернее — ответы на вопросы из зала. Зрителей интересовали самые разные аспекты работы комментатора, а он без устали рассказывал о ней на протяжении почти двух часов._
— Дмитрий, как вы попали на телевидение?
— Когда я с отличием окончил институт физической культуры, пришел устраиваться на телевидение. Мне дали текст про министра иностранных дел, я прочитал. Мне говорят: «Спасибо, мы вам позвоним». А я-то думаю: «Ага, врете!» Взял рабочий телефон одного дядьки-начальника, позвонил секретарше и наврал, что у меня назначена встреча. Пять часов сидел в Останкино на подоконнике, ждал его. В это время мимо проходил еще один начальник, я к нему: «Хочу работать на новом канале „ТВ Центр“, чувствую, что телевидение без меня пропадет». И мне дали шанс. Потом я решил получить журналистское образование, как-то неприлично быть журналистом и без него, но диплома так и не получил, потому что ходил только на технику речи и мастерство эфирного выступления. Месяц назад мне поступило предложение работать педагогом на журфаке Московского госуниверситета.
— Какая у вас специализация как у тренера?
— Чем хорош институт физкультуры — в дипломе не написано, какая у меня специализация. Там обозначено: «Преподаватель физической культуры. Тренер».
— Почему среди поклонников биатлона больше женщин?
— Начну издалека. В СССР биатлон смотрело меньшее число зрителей, чем лыжные гонки. Чемпионат мира по лыжным гонкам проводился один раз в два года. По биатлону — каждый год. Биатлон служил хорошей приставкой к лыжным гонкам, когда все ждали великих побед Завьялова, Сметаниной, Кулаковой, затем началось поколение Вяльбе. К биатлону отношение было совсем иное. Я помню, когда в начале 2000-х пришел на канал «Россия» и мы показывали отдельные этапы Кубка мира, транслировали только на Москву. Тюмень их не видела. Внимания к эфиру не никакого. В 2003 году с чемпионата мира в Ханты-Мансийске ни одна гонка не была показана в прямом эфире. Нынешний чемпионат покажет даже Первый канал.
В последние годы биатлон стал приобретать феноменальную популярность. И официально женская аудитория в три раза превышает мужскую. Почему так? Биатлон — это сериал. Женщины видят одних и тех же высококлассных артистов, которые попадают в разные ситуации. Однажды ко мне подошла бабушка: «Сынок, это ты биатлон комментируешь? Спасибо тебе! Но я вот хочу понять, что же Хитцер за Грайса-то не вышла?» И я решил, что эту тему нужно продолжать. Любой биатлонист, к сожалению, не очень интересен в нашей стране в тот момент, когда он не бежит. И мне кажется очень важным рассказать о нем максимум в то время, пока он выходит на старт. Мне говорили: «Ты уже надоел с этим отмороженным пальцем Якова Фака! Ты каждый раз его упоминаешь!» А чтобы вы знали, он его отморозил до такой степени, что его чуть не оттяпали. Представьте, биатлонисту ампутируют указательный палец правой руки! Фак был близок к трагедии. Сейчас мы с Яшей дружим, а когда-то я не мог представить, что на российском телевидении буду говорить «Фак, вперед!», и мне за это ничего не будет.
Я комментировал не только биатлон. У меня был совершенно замечательный опыт работы на полуфинале чемпионата мира по хоккею между Россией и США. В ночь перед игрой мне неожиданно сообщили, что я буду одним из комментаторов. Как честный человек, подготовился. Узнал информацию про всех игроков, про их жен и детей, но, как оказалось, в хоккее очень тяжело об этом рассказывать во время матча, и поэтому я вынужден был кричать «гол» или «штанга». К сожалению, в нашей стране спорт не очень популярен, мы вялоспортивная нация, однако одиночную эстафету чемпионата Европы смотрело 5% зрителей страны, смешанную эстафету — 7,5%. Это невероятный прорыв! Хоккей смотрят меньше. Мне кажется, биатлон — это единственный вид спорта, который объединяет страну, мне хотелось бы, чтобы он стал национальной идеей.
— Вы знаете, что у вас много недругов?
— У нас от любви до ненависти — один шаг. Пишут: «Ты клоун, я тебя не смотрю, ты позор российского телевидения, чтоб ты сдох, чтоб ты на лыжных гонках упал и сломал себе башку». Люди начали желать другу другу смерти, это страшно. Скажу еще о претензиях по поводу разговора во время стрельбы спортсменов. В Тюмени на Гонке чемпионов ко мне подошла женщина и взмолилась: «Заткнитесь! Я вас прошу, заткнитесь! Они же из-за вас мажут!» Если совсем невыносимо, переключите канал.
Несмотря на мои какие-то ошибки, я каждому зрителю от мала до велика могу смотреть в глаза. У нас и о спортсменах пишут нелицеприятные вещи. Вспомните, чего только о Яне Романовой не говорили? «Старая корова»
— Как у вас складываются отношения со спортсменами?
— Без нужды мы в сборную не суемся, спортсмены нам по мере возможностей помогают в подготовке программ. Но, бывает, и обижаются. Катя Шумилова с Дашей Виролайнен как-то заявили: «Мы тут посмотрели одну гонку, мы с тобой разговаривать не хотим!» Женя Гараничев долго на меня обижался за «шведский стояк». А ничего обидного, я сейчас поясню про стояк, откуда это выражение пошло.
Александра Николаевна Пахмутова рассказывала: «Стоим мы с Майей Михайловной Плесецкой в Кремле, а председатель президиума Верховного Совета говорит бесконечно. Плесецкая переминается с ноги на ногу и восклицает: «Когда закончится этот стояк!» Так вот, мы же вместе с Женей в Швеции все переживали. Я уже вместе с ним поприседал, да вся страна приседала, а что еще-то делать?! (Напомним, на соревнованиях в Эстерсунде Евгений Гараничев, придя на стрельбу, провел на рубеже около двух минут, пережидая порывы ветра. Приседать ему приходилось, чтобы снять напряжение с ног. — Прим. ред.) Я переживаю за всех, за кого-то особенно душа болит. Хочется, чтобы мы наконец-то прервали безмедалье на чемпионате мира: мужское золото у нас было в 2008 году, его завоевал еще Максим Чудов. И восьмой год у нас нет награды высшей пробы! У женщин Катя Юрлова смогла завоевать золото в прошлом году. Ее выкидывали из сборной просто, как собаку, извините. Мы встретились как-то с ней в Италии, она просто рыдала. И когда она выиграла чемпионат мира, многие начали вопить: «Она случайно выиграла!» Ага, а в этом сезоне еще раз случайно выиграла и стала призером Кубка мира. Ей рано заканчивать, биатлон — циклический вид спорта, тут и после тридцати возможно показывать результат.
— За кого из иностранных биатлонистов вы болеете?
— Наверное, я многим уже надоел со своей Лаурой Дольмайер, но она хорошая спортсменка, отличница, как и Подчуфарова. Очень люблю Франциску Хильдебранд, девочка с очень умными глазками. Когда говорят: «Ой, я не могу серьезно заниматься спортом, у меня учеба», я не верю — девчонки-то могут. Давайте вспомним олимпийского чемпиона по боксу Валерия Попенченко, единственного советского боксера — обладателя Кубка Вэла Баркера. Он был преподавателем в Баумановском университете, защитил кандидатскую. Боксер!
— Кого вы считаете самой красивой биатлонисткой?
— Когда спрашивают, кто самая красивая биатлонистка мира, ты не можешь выбрать кого-то из наших, потому что по определению русские женщины — самые красивые. Начинаешь перечислять — Доротея Вирер, Габриэла Соукалова, а уж Магдалена Нойнер — это, вообще, особый случай. Вспоминаешь Дарью Домрачеву, но начинаешь думать — она наша или нет? Помните, когда я был помоложе, я обращал внимание на бедра Магдалены Нойнер? Сейчас мне 41 год, что я буду про бедра рассказывать?
— Вас узнают на улице?
— В Питере я пошел в Мариинский театр на «Бахчисарайский фонтан». Ко мне подсела красивая женщина в ярко-красном платье и говорит: «О, я давно хотела с вами познакомиться, Антон!» Я начинаю думать — кто этот Антон? Оказывается, что Хреков с НТВ. Или еще история. Звонит Кирилл Набутов, рассказывает: «Ловлю в Москве машину, мне говорят — давай, Губерниев, садись!» А через две недели я ловлю в Питере и слышу: «Набутов, подвезти тебя — за честь!»
— Как вы с собой боретесь, чтобы не ругаться матом в эфире?
— Если серьезно — мне ужасно стыдно, и я с этим закончил. Последний случай с «гребаной звездой» это подтверждает, поскольку это от слова «гребля», а не то, что подумало большинство. Я стараюсь работать над собой. И это получается.
— Зачем вы комментируете Евровидение, если это вам неинтересно?
— Почему это неинтересно? Было время, когда я приходил и спрашивал: «Можно я поеду на Евровидение?», а мне говорили «Иди отсюда!» И вот, когда Ольге Шелест нужен был напарник, чтобы вести программу, пригласили меня. Мне это нравится.
— Вы комментировали открытие Олимпиады в Сочи. Что вы испытывали, когда кольцо не раскрылось.
— О, это великая история! И рассказывать можно не только о кольце. Мы комментировали с Настей Чернобровиной. Заняли свои места, готовимся выходить в эфир и понимаем, что у нас нет листочка с рассадкой мировых лидеров. Как известно, недавно Лукашенко Путина не узнал, Дмитрием Анатольевичем назвал, но ему можно. И вот как распорядилась судьба: я назвал Януковича, Назарбаева и прочих, а единственный человек, кого я профукал, это был Эрдоган, тогда премьер-министр Турции. Сейчас бы и орден за это могли дать. Смех смехом, но это серьезный косяк в работе. А теперь про кольцо.
Мы следили за событиями по монитору, то есть видели ту картинку, которая транслируется людям по телевизору, но поглядывали и на сам стадион. На нем кольцо не начало раскрываться, а по телевизору было все в порядке — пустили запись с генеральной репетиции. Настя смотрит на стадион и очень эмоционально в репортаже восклицает: «Посмотрите! Кольцо, кольцо…». А по телевизору-то все нормально. И пришлось ей зажимать рот. Какое все-таки счастье, что мне довелось поработать на Олимпиадах! И историй скопилось множество.
Идем мы по Олимпийскому парку с Сережей Брилевым, знаменитым журналистом и хорошим моим товарищем. Понятно, что если бы мы шли по экономическому форуму, меня узнавали бы гораздо меньше, чем Брилева, а на Олимпиаде наоборот. Ко мне все подходят, разговаривают. А на него — никакого внимания. И тут какая-то женщина кричит: «Сережа!» Я был очень ей признателен и сказал: «Какая же вы молодец!»
А вот история с Олимпиады в Турине. Я комментировал открытие с Татьяной Анатальевной Тарасовой и Олегом Табаковым. У него не было аккредитации, но он был похож на комментатора Николая Попова. В Корее, конечно, больше шансов, что ты проскочишь с чужой аккредитацией, но и в Турине Табаков сошел за Попова. Я готовился к эфиру, и смотрю — Татьяна Анатольевна начала делать мою работу — что-то выписывать: первая зимняя Олимпиада, Олимпийский комитет, наши первые чемпионы
Позже мне звонит Света Журова, которая тогда стала олимпийской чемпионкой, и говорит: «Я летела обратным рейсом с Татьяной Анатольевной и на протяжении трех часов слушала, какой ты мерзавец». Прошло года три-четыре, я подошел к Тарасовой и поклялся, что тогда я не специально растерял ее бумаги. Она мне ответила: «Ты молодец! Ты все правильно сделал: почувствовал конкуренцию с моей стороны и выкинул бумажки! Но я тебя прощаю».
— У вас дар от Бога — комментировать?
— Как-то я попросил Армена Джигарханяна (он фантастический человек, народный артист) поделиться секретом мастерства, на что он мне сказал: «Деточка, лови сигналы свыше!» Вот, ловлю.
— Не хотите ли вы комментировать заседания Госдумы?
— В ЛДПР уже есть один известный комментатор, и еще парочка имеется. Поэтому, боже, сохрани меня от этого.
— Что самое сложное в работе с Тиной Канделаки?
— С Тиной я прекрасно себя чувствую. За все время нам руководство звонило пару раз со словами «спасибо за эфир». Помните, на канадском этапе Кубка мира в нынешнем январе на одной из гонок показывали исключительно меня, поскольку были технические сложности не по нашей вине. Вот это тот случай. Что вмешиваться в нашу работу, когда мы и сами знаем, как комментировать. Как говорил Андрей Миронов: «Обидеть артиста может каждый, лучше помогите материально». Нас надо похвалить, и мы все сделаем сами.
